со мной ещё минуты две, потому что бабушки с дедушками прямо-таки рвались ко мне. Когда родители Мии ушли, а родители Джексона входили, я почувствовала, что ужасно устала. Я лишь надеялась, что они не обиделись, когда я прямо во время разговора заснула.
Снова я проснулась лишь ночью. Часы, что висели на стене, показывали два часа ночи.
Я потираю глаза, немного путаясь во всех этих проводах и трубках, и громко зеваю, при этом придерживая свою трубку в носу, что искусственно обогащала мои легкие кислородом. Не самая крутая штука, поэтому хотелось бы от неё как можно скорее избавиться.
Нажимаю на кнопку на рукояти своей койки, вызывая медсестру. Уже приходит совсем другая женщина. Она старше предыдущей, у неё тёмная кожа и волосы заплетены в множество косичек. Выглядело красиво.
— У вас красивая причёска, — тут же говорю, как только медсестра Маргарет входит в мою палату.
Женщина расплывается в улыбке и подходит к аппаратам, чтобы проверить мое состояние.
— Можно мне стакан воды? — прошу я.
Она кивает и наливает из графина воду в стакан, который приподносит ко мне и помогает выпить. Я осушаю полный стакан и в наслаждении откидываю голову обратно на подушку.
— А мои родные уже ушли?
— Я выгнала их всех, как только пришла сюда, — Маргарет подмигивает мне, и я ей благодарно улыбаюсь. — Только мальчишку никак не смогла выпроводить. Я разрешила посидеть около твоей кровати немного, а потом он испарился куда-то.
— Мальчишка?
— Да, Джастином представился.
Я улыбаюсь.
— Парень?
— Друг, — я не могла скрыть улыбки. — Хотя, все сложно.
— Ох, молодежь, — женщина мотает головой, усмехаясь. — Ты вообще себя как чувствуешь?
— Вроде всё нормально, — я все думала о том, что Бибер сидел около моей кровати пока я спала.
— А ты храбрая девчушка, — хмыкает медсестра, и я озадаченно на неё смотрю. — Про тебя уже вся больница болтает. Дала отпор самому Благодетелю!
— Это был школьный приятель, в каком-то роде, — сейчас не хотелось думать о Нике.
Не хотелось больше размышлять о том, что он наделал. Я желала, чтобы все то, что произошло в том складе со мной, было конечной точкой всей этой ужасной истории. Может быть и глупо, но я верила, что всё закончилось.
Дверь палаты открывается и появляется Бибер. Он удивлённо смотрит на нас с медсестрой, пока та мнооозначно мне улыбнулась, дёрнув бровью.
— Ого, я думал ты спишь, — говорит он, медленно входя в палату, боясь, что его отсюда выгонят.
— Ладно, пойду я, — хмыкает Маргарет и быстро скрывается за дверью, оставляя нас с Джастином наедине.
Он все ещё стоял около двери и улыбался мне.
— Привет, — тихо произношу я.
Он ещё шире улыбается и твёрдой походкой подходит ко мне, нагибаясь и быстро оставляя влажный поцелуй на моих губах, отчего я сначала удивляюсь, а потом расплываюсь в довольной улыбке.
— Мы поменялись ролями? — спрашиваю я, усмехаясь.
Джастин ставит стул ближе к моей койке и садится на него, сплетая наши пальцы.
— Я просто понял, что многое упускал, будучи нерешительным мальчишкой. Ты была присмерти, поэтому я много думал.
— О чем?
— О том, что мог давно сказать, что бесповоротно влюблен в тебя уже несколько лет. Вспоминал о том, как я даже запрещал себе думать о тебе, потому что ты была для меня чем-то недосягаемым, — я поджимаю губы, сдерживая слезы. — Ты была Леей Скайуокер — девчонкой, что любила доставать учителей, тусоваться и искать приключения, а был обычным ботаником, которого никто не замечал.
— Джастин…
— Раньше я думал, что мне хватит и того, что мы стали друзьями, — Бибер усмехается, большим пальцем потирая тыльную сторону моей ладони.
— Что теперь изменилось?
— Ты поцеловала меня на крыше, — он произносит это таким довольным голосом, отчего мы оба начинаем широко улыбаться.
Секунда и он вдруг становится серьёзным.
— Я так испугался, — голос его был тихим и немного дрожал. — Ты закрыла глаза и я боялся, что это конец. Я не хотел даже думать о том варианте, где ты мертва. Что я бы делал без тебя? Ты одно из лучших вещей, произошедших со мной.
Я отворачиваю голову от него, чтобы он не видел мои слёзы, хотя Джастин их видел миллион раз.
— Лея?
— Что? — я не поворачиваю голову, пытаясь остановить слезы.
— Я просто хотел сказать, что больше никому не позволю причинить тебе вред.
Это было больше, чем просто обещание.
— Так ты давно влюблён в меня? — я поворачиваю голову к нему, усмехаясь и вытирая слезы.
Джастин смеётся, крепче сжимая мою ладонь.
В школу я вернулась лишь в декабре, временно обучаясь на дому со своим милым учителем, который всё своё свободное время старался проводить со мной. Джастин продолжал надевать костюм человека-паука и выходить на улицу, потому что не использовать его нынешние силы, было бы просто глупо.
Нередко он возвращался весь побитый и мы всей семьёй его лечили, чтобы Пэтти ничего не заподозрила. Бибер ни в какую не хотел говорит о том, что это именно он спасает и помогает людям. Он знал возможную реакцию своей матери, поэтому боялся ей говорить и оставлял все в секрете от неё.
Пока меня не было, школа немного изменилась. В ней стало побольше людей и она более менее оживилась. Снова слышны громкие разговоры в коридоре, смех и крики. Это то, по чему я определённо скучала.
Когда я снова появилась в школе, почти все подходили ко мне, говоря о том, что рады моему возвращению. Они все не старались мне вылизывать жопу, наоборот, я понимала, что они искренни. И я была рада узнать, что в нашей школе больше не было никаких королей и королев. Кейт рассказала, что после моего спектакля в столовой, почти всё изменилось. Особенно тогда, когда я чуть не умерла. Она говорит, что все были в шоке, когда узнали о том, что за всеми этими убийствами стоял Николас.
— Было дико смотреть по новостям то, как ученика твоей школы сажают в наручниках в полицейскую машину.
Роудс долгое время была зациклена на том, что она сразу не смогла догадаться о Благодетеле. Она могла часами об этом говорить, коря себя за невнимательность. Сама я была не лучше, потому что иногда думала о том, что можно было бы сразу же предотвратить некоторые убийства, лишь немного глубже капнув.
За пару дней до Рождества я получила письмо. Оно было прямиком из тюрьмы от Николаса Купера, что хотел убить меня совсем недавно. Я никому не рассказала об этом письме, потому что могла предвидеть реакцию любого. Они
